Том 1.2. План обучения Лутца

Как и предсказывал Лутц, я опять оказалась прикованной к постели с лихорадкой. На этот раз она была вызвана истощением, поэтому самым неприятным оказалась лишь тяжесть в теле. Это не было похоже на сжигающий меня жар, словно готовый поглотить меня заживо, так что, вероятно, мне станет лучше после небольшого отдыха. Ну или так я думала, прежде чем прошло целых три дня. Эта затянувшаяся лихорадка была раздражающей, но меня сразу же ругали, если я пыталась встать с кровати без разрешения. В итоге, у меня не осталось иного выбора, кроме как просто валяться в постели, несмотря на то, что я чувствовала себя некомфортно из-за слишком долгого сна. А-а-а-а, мне так скучно!

Сегодня был день свиньи. В отличие от прошлого года, моя семья достаточно доверяла мне для того, чтобы оставить дома одну, так что рано утром они отправились без меня. Рядом с кроватью они оставили бутерброд и несколько чашек воды, чтобы я могла поесть и утолить жажду. Пусть я и могла бы встать с постели, если бы того захотела, но я знала, что это лишь продлит лихорадку, а потому мне оставалось только спокойно лежать в постели. Вот только без возможности поговорить с кем-нибудь мне было очень скучно. Мне так хочется книгу…

Несмотря на то, что у меня имелось множество неудачных образцов бумаги, возможности что-либо с ней сделать пока не было, поэтому они просто были сложены на дно деревянной коробки, в которую я складывала свою одежду. С тех пор, как мы закончили экспериментировать с бумагой, мы были очень заняты, а я не хотела спешить с первой книгой, поскольку хотела чтобы она вышла как можно лучше. Вот только, это были экспериментальные образцы бумаги, а потому они сильно отличались по качеству и размеру. У меня была бумага, что получилась почти идеально, и бумага настолько плохая, что могла развалиться, если поднять её слишком быстро. Какая-то бумага оказалась настолько тонкой, что я могла видеть сквозь неё, а какая-то — настолько твёрдой, что могла сломаться, если согнуть её слишком сильно.

Было бы несложно использовать бумагу, которая лишь немного порвалась, когда мы снимали её с сушильной доски, но если в ней оказывались большие дыры, то мне было сложно обрезать ножом лишь пригодные для использования части. Я хотела бы иметь пару тонких и острых лезвий, которые я могла бы использовать вместо ножниц.

Создание бумажной книги займёт много времени. Похоже, что эта зима окажется для меня напряженной. Ох! Это напомнило мне, что пусть и не книга, но у меня есть данная Бенно дощечка. Я наконец вспомнила, что Бенно дал мне деревянную дощечку и велел прочитать её после возвращения домой. С чтением в постели нет никаких проблем. Я встала с кровати, открыла коробку с моей одеждой и достала из моей сумки деревянную дощечку размером с лист бумаги формата А4. Затем я вернулась в постель и стала её читать.

«Учебная программа для подготовки новых учеников». На дощечке было написано самое необходимое для обучения только что принятого ученика. Если разбить написанное на шесть основных разделов, то это будет выглядеть так:

Знать как следует здороваться и как хорошо одеваться.

Уметь писа́ть все буквы и цифры.

Знать, как пользоваться счётами.

Иметь некоторое представление о том, как считать деньги.

Запомнить те товары, что продаются в нашем магазине.

Запомнить имена наших поставщиков.

— М-м-м, как мне кажется, за зиму мы можем научиться лишь как писа́ть, выполнять расчёты и подсчитывать деньги. Думаю, что два последних пункта в этом списке в любом случае придётся выучить каждому ученику, так что они не должны стать нашим приоритетом, — пробормотала я, составляя план обучения на зиму.

Пока что я задалась вопросом, сколько букв и цифр запомнил наизусть Лутц. Пусть я и показала ему некоторые, но если их не использовать, то было бы легко их забыть. Как только я уточню, как много он запомнил, я смогу начать вновь учить его, начав с того, что он забыл. Возможно, вместо того, чтобы использовать примеры предложений, я могла бы научить его писать заказы на поставку или письма с просьбами о встрече? Они будут включать слова, которые понадобятся ему для работы, поэтому если изучить их сейчас, то это не повредит.

Честно говоря, я и сама в основном знала лишь слова связанные с работой. В этом мире у меня не было никаких словарей, и я училась читать и писа́ть у Отто, который пытался обучить меня как свою помощницу для подготовки бюджетных документов, у Бенно, являвшегося торговцем, и у Марка, что был правой рукой Бенно. Благодаря им я выучила много слов, что полезны для ведения торговых дел и тому подобного. Но вот общеупотребительных глаголов и существительных я знала мало.

— Я знаю, как использовать счёты для того, чтобы складывать и вычитать, но мне придётся спросить Марка, как на них умножать и делить.

Я могла бы научить Лутца письменному счёту, используя для этого свою грифельную дощечку, но если я не хочу выделяться среди других учеников, то мне всё же нужно научиться пользоваться счётами. Если возможно, я бы хотела уметь делать как можно больше.

— Я хочу обучить Лутца базовому школьному курсу математики с первого по третий класс, но это будет сложно сделать без учебника или рабочих тетрадей. Я должна уделить первоочередное внимание тому, чтобы обучить его считать и преобразовывать числа в денежные единицы, начав с того, чтобы он твёрдо усвоил сложение и вычитание с числами состоящими из одной цифры. Как только это будет сделано, я смогу перейти к тому, чтобы попробовать объяснить ему концепцию умножения и деления… Ну-у, для этого мне может понадобиться больше, чем одна зима.

Естественно, обучить трёхгодичному курсу математики за одну зиму было весьма сложно, даже если отказаться от всего лишнего и сосредоточиться на основных принципах. Я вздохнула и почувствовала, как жар внутри меня стал распространяться. Чувствуя давление от пожирающего меня жа́ра, что пытался вырваться наружу, я сдавила виски и стиснула зубы.

Возвращайся, я не звала тебя. Я толкнула жар внутрь себя, представляя, что закрываю ящик крышкой, и лишь тогда смогла выдохнуть.

Это продолжалось недолго, но из-за силы пожирающего меня жара я почувствовала, что проголодалась. Я взяла бутерброд, что моя семья оставила для меня, откусила большой кусок, и пока прожёвывала его, размышляла о том, как следует здороваться и как хорошо одеваться.

— Этот пункт для меня самая большая проблема. Хорошо одеваться и знать как следует здороваться. Я не знаю, что имеется ввиду под «хорошо» в случае с одеждой, и ни я, ни Лутц не знаем, какие-либо конкретные фразы, что используют торговцы, когда приветствуют друг друга, клиентов и или кого-то ещё.

Я видела подчинённых Бенно и тех, кто работал на третьем этаже торговой гильдии, так что понимала, что нам придётся купить для работы новую одежду. Но мне требовалось уточнить у Бенно, насколько дорогой являлась такая одежда.

Также он должен будет рассказать нам о приветствиях. Я знала, что в этом мире не принято склонять голову, но я не знала, что следует делать вместо этого. До сих пор я лишь улыбалась, надеясь что этого будет достаточно. Тем не менее, похоже, что Бенно или глава гильдии не обменивались какими-либо особыми приветствиями.

Пока я смотрела на данную мне Бенно дощечку, моё сознание начало уплывать от меня, а когда я открыла глаза, то моя семья уже была дома и относила подготовленную для хранения свинину в нашу зимнюю кладовую.

— С возвращением.

— Ты проснулась? Как твоя лихорадка?

— Думаю, что она пошла на спад.

После пробуждения я чувствовала себя довольно хорошо, а потому могла предположить, что лихорадка начала отступать. Вероятно, завтра мне всё же придётся провести весь день дома, но послезавтра я уже смогу выйти.

***

На следующий день Лутц, на спине которого была корзина, пришёл навестить меня, прежде чем отправиться в лес. Несмотря на то, что я чувствовала себя уже лучше, мы не могли долго разговаривать, поскольку мне следовало оставаться в постели, чтобы убедиться, что я поправлюсь, но всё же я была очень рада его видеть.

— Привет, Майн. Я слышал, что твоя лихорадка спа́ла? Тули сказала мне, когда мы встретились внизу.

— Да, это произошло вчера вечером. После ещё одного дня отдыха я смогу выйти из дома.

— Понятно. Я волновался, прошло уже много времени с тех пор, как ты оказывалась прикованной к постели на столь долгий срок.

И Лутц, и моя семья очень беспокоились обо мне, поскольку, и правда, прошло немало времени с последнего раза, когда лихорадка длилась несколько дней.

— Слышал, что ты не смогла пойти посмотреть как в этом году забивают свиней.

— Ох, ну в этот раз ничего не поделаешь.

Я стала понемногу привыкать к разделке животных, но я не была согласна со своей семьёй в том, чтобы считать день свиньи захватывающим праздником. Честно говоря, думаю, что мне повезло, что я болела и провела весь день в постели.

— Я просмотрела дощечку, которую на днях дал нам господин Бенно, и составила план обучения для нас. Как ты думаешь, мы могли бы завтра встретиться с господином Бенно? Я хочу вернуть дощечку и купить счёты.

— Ага. Кстати, а что на ней написано?

Похоже Лутц вспомнил, что Бенно одолжил нам дощечку, и с интересом наклонился вперёд, готовый выслушать меня.

— Это то, что должны знать его ученики. Сколько букв и цифр ты помнишь?

— Я помню все, которым ты меня учила, — ответил он, словно это было совершенно естественно.

Я широко раскрыла глаза от удивления.

— Что? В самом деле?! Ты их не забыл, хотя и не пользовался ими?!

— Ну, у меня не так много возможностей изучить что-то подобное, так что я не хотел забыть то, что узнал, а потому я практиковался и писа́л их на земле или стене. После того, как я купил грифельную дощечку, я стал практиковаться с ней.

— Ух ты, Лутц, это здорово! Молодец!

Лутц оказался гораздо более трудолюбивым, чем я себе представляла. Или, может быть, я рассуждала слишком пристра́стно, поскольку привыкла, что государственные школы были чем-то естественным, и я легко могла получить любую желаемую информацию. Я никогда не беспокоилась о том, чтобы что-то забыть. Если бы я что-то забыла, то просто могла прочитать книгу снова. Пока я помнила, в какой книге это читала, я могла перечитывать её сколько угодно раз, запоминая каждую мелочь.

— Я не настолько хорош. Майн, ты куда удивительней. Ты можешь прочитать все эти большие цифры.

— Хорошо, тогда я научу тебя читать большие цифры. Подашь мне мою грифельную дощечку?

Один, десять, сто, тысяча, десять тысяч… Я научила его словам для больших чисел. Он мог легко прочитать числа до сотни, поскольку эти цифры использовались на рынке, но остальные были ему неизвестны. Указывая на грифельную дощечку, я произносила числа каждого порядка, и вскоре ко мне присоединился Лутц. После того, как мы прочитали каждое число по нескольку раз, я написала случайное число на своей дощечке.

— Хорошо, а теперь проверим как ты их запомнил. Как ты прочитаешь 78 946 215?

— Хм-м-м, это один, десять, сто, тысяча, десять тысяч, сто тысяч, миллион, десять миллионов, так что…

Скрестив руки, Лутц размышлял с довольно серьёзным видом, и, прежде чем я успела понять, он уже мог сосчитать до десяти миллионов. Либо он умел хорошо сосредотачиваться, либо, возможно, обладал лучшей памятью, чем другие дети, но в любом случае он оказался умнее, чем я ожидала. Вероятно, он сможет многому научиться за зиму.

Если Лутц станет умнее, не потеряю ли я свою ценность, лишившись того, в чём я превосхожу его? Подумав об этом, я немного огорчилась, ну тут вернулась Тули с ведром воды.

— Что?! Лутц?! Ты не собираешься в лес? Все уже ушли!

— А-а! Прости, Майн, мне пора. Спасибо, что научила меня.

Лутц поспешно вскочил и убежал. С такой скоростью он наверняка догонит остальных, прежде чем они достигнут ворот. Я помахала ему вслед.

***

На следующий день, мои родители дали мне разрешение выйти на улицу, поэтому после полудня мы с Лутцем направились к Бенно, поскольку в это время он не так занят. Дверь была закрыта, и перед ней стоял охранник.

— Похоже, что сейчас ещё перерыв.

— Хочешь вернуться на площадь и немного посидеть? Незачем слишком долго стоять.

— Это верно. Думаю, что сегодня мне нужно почаще сидеть.

Мы решили убить время за разговором, но похоже, что охранник узнал нас и поманил нас к себе.

— Я спрошу у мастера, могу ли я вас впустить. Пожалуйста, немного подождите.

— Спасибо.

Охранник прошёл в магазин, и сразу же вернулся, широко раскрыв дверь для нас. Он провел нас через слабо освещённый магазин, поскольку занавески были затянуты и блокировали солнечный свет, а затем открыл нам дверь в комнату в задней части магазина. В комнате было светло благодаря светившему через открытые окна солнцу и ярко горящему в камине огню. Бенно, который явно до этого был занят работой, отложил в сторону ручку и чернила и встал.

— Майн, ты чувствуешь себя лучше?

— Да. Мы пришли, чтобы вернуть дощечку. Вы не возражаете, если я задам вам несколько вопросов о том, что там было написано?

— Нет, спрашивай. Я тоже хочу кое-что обсудить, но давай начнём с того, что ты хочешь спросить, — сказал Бенно, указывая нам, чтобы мы сели за тот же стол, что и всегда.

— Спасибо, что одолжили эту дощечку. С её помощью мне удалось составить план обучения для нас.

— Ха?

— Но я бы хотела спросить о нескольких вещах. Я знаю, что нам нужно хорошо одеваться, но что конкретно вы подразумеваете под «хорошо»? Кроме того, ни я, ни Лутц не знаем, есть ли у торговцев какие-то особые приветствия, которые они используют.

Бенно кивнул и посмотрел на нас.

— В принципе, ни один из вас не выглядит слишком грязным, несмотря на то, что вы простолюдины, живущие возле южных ворот, поэтому вам просто нужна рабочая одежда и новая пара обуви. Вы сможете купить всё необходимое примерно за десять малых серебряных монет, поэтому, если вы начнёте копить сейчас, у вас должно быть достаточно денег к лету.

— Десять малых серебряных… Я рад, что подражал Майн и сохранил свои деньги, — пробормотал Лутц, явно изумлённый сказанным.

Вся одежда Лутца была обносками, сшитыми руками его матери, поэтому он, вероятно, был потрясён, узнав, что ему придётся заплатить как минимум десять малых серебряных монет лишь за одежду и обувь. Хотя я тоже удивилась, но я знала, что одежда здесь не производится массово, а потому ожидала, что одежда сделанная на заказ будет стоить дорого. Но пусть она и дорогая, мы всё же могли себе её позволить, если поработаем весной и сделаем достаточно бумаги.

— Далее, Лутц, ты должен работать над тем, как ты разговариваешь с людьми. Если ты не научишься говорить более вежливо, как это делает Майн, я не смогу позволить тебе общаться с клиентами.

После слов Бенно, Лутц замер. Было трудно выучить вежливую речь, если вокруг не было людей, которые её использовали. Я попыталась подумать о том, кто из тех людей, что знал Лутц, говорил наиболее вежливо.

— Думаю, ты бы мог многому научиться, если бы понаблюдал за тем, как говорит господин Марк.

— Эм-м… мне немного не по себе.

Я могла понять, что ему было неловко и некомфортно от того, что от него требовали изменить его манеру речи, это то же самое, что изменить свою личность. Но если он этого не сделает, то ему не разрешат общаться с клиентами. Особенно в таком магазине как у Бенно, который всё больше тяготел к работе с дворянством. Потребность взаимодействовать с благородным обществом требовала от человека хорошо одеваться, хорошо говорить и следовать надлежащим манерам.

— Не волнуйся. Если постараешься, то у тебя получится. Пусть господин Бенно бывает с нами грубым и злым, но с клиентами он вежлив, поэтому всё, что тебе требуется, так это научиться менять свою манеру общения в зависимости от того, с кем ты разговариваешь.

Бенно не был особенно вежлив даже с главой торговой гильдии, но я знала, что он может быть вежливым, если захочет. В противном случае он не был бы успешным торговцем.

— Тебе не нужно быть вежливым со мной, своей семьёй или кем-то в этом роде. И ты заметил, что с господином Бенно или главой гильдии я разговариваю иначе? Тебе кажется, что это выглядит неестественно?

— Теперь, когда ты об этом упомянула, думаю, что нет. Ты говорила так естественно, что мне никогда не казалось это чем-то странным.

Если вы немного измените манеру общения, то никто и не заметит, что в вас что-либо изменилось. Пусть в начале это и может показаться странным, но со временем вы к этому привыкните.

— Как насчёт того, чтобы во время работы подражать тому, как говорит господин Марк? Думаю, тебе стоит начать с того, чтобы общаться с людьми на «вы» и пользоваться такими словами как «пожалуйста» и «благодарю».

Я привела несколько примеров, и Лутц кивнул.

— Я понял, благодарю тебя.

— Нет, не так! Ты должен говорить: «благодарю вас»!

— Пф-ф-ф! А-ха-ха-ха-ха!

Бенно, слушавший нашу беседу, разразился смехом, стуча по столу и задыхаясь от хохота. На его глазах появились слезы, и пусть он и выглядел глупо, но продолжил хохотать держась за живот.

— Пха-а-а… я не знаю, как далеко ты продвинешься с ним за зиму, но ты уж постарайся.

Я бросила взгляд на Бенно, который не мог удержаться от смеха, но это не произвело никакого эффекта. Я сжала кулак и с твёрдой решимостью поклялась себе, что научу Лутца говорить вежливо. Это напомнило мне спросить кое о чём ещё.

— Ах да, господин Бенно.

— Что такое?

— Мне бы хотелось получить счёты. Мы никогда не научимся использовать их без практики.

Когда Марк пользовался счётами, то казалось, что его пальцы танцевали, двигаясь быстро, без заминок и ошибок, полностью подвластные его воле. Мы, вероятно, не сможем достичь того же уровня, но всё же, для того чтобы научиться пользоваться счётами нам требуется практика.

— Счёты, да? Если вы не возражаете против тех, что использовались в моём магазине, то я могу продать вам одни за шесть больши́х медных монет. Вы собираетесь использовать одни счёты вдвоём?

— Да, благодарю.

Мы коснулись гильдейскими картами с картой Бенно, и каждый из нас передал ему по три больши́е медных монеты. После чего он вручил нам счёты.

— Лутц, теперь мы можем практиковаться с использованием счётов.

— Ага.

— Есть что-нибудь ещё, что ты хочешь спросить? — поинтересовался Бенно.

— Ох, нам нужно заказать к весне сукету размером с договор, но…

— Просто напиши заказ на поставку. Марк уже знает, где её заказать, так что оставь это ему.

— Что? Но…

Марк сказал мне, что если я не буду сама доставлять заказы на поставку и нести ответственность за их содержимое, то я буду сама виновата, если произойдёт какая-либо путаница. Я не должна оставлять это на него.

— Для тебя есть ещё кое-какая работа. Так что давай, напиши заказ сейчас.

Под напором Бенно я достала из своей сумки набор письменных принадлежностей. У меня оставалась лишь одна дощечка для написания заказов на поставку.

— Господин Бенно, у меня больше не останется дощечек для заказов…

— Да, потому что ты заказала множество вещей. Я дам тебе ещё.

— Спасибо! Кроме того, у меня почти не осталось чернил.

Мы потратили много чернил, написав множество заказов на поставку и проверяя, насколько удобно ими писа́ть на различных экспериментальных образцах бумаги. Но услышав мою просьбу, Бенно сжал губы.

— Честно говоря, я хочу взять с вас плату за это… но ладно, считай, что это часть моих первоначальных вложений.

Его слова напомнили мне, что Отто говорил о том, что чернила достаточно до́роги, так что дети не могли ими пользоваться. Я никогда не слышала их реальной цены, а потому робко спросила Бенно о ней.

— Простите что спрашиваю, но если бы вы взяли с нас плату за них, то сколько бы стоили чернила?

— Около четырёх малых серебряных монет.

— Что?!

Даже если бы мы с Лутцем объединили наши сбережения, то всё равно не смогли бы себе их позволить!

— Не трать их впустую.

— Разумеется! Конечно же не буду!

Я хотела использовать чернила, чтобы сделать свою книгу, но мне следовало отказаться от их покупки. Лучше всего будет воспользоваться оставшимися сажевыми карандашами.

Я принялась писа́ть свой заказ на поставку. К этому моменту я уже привыкла их писа́ть. Кончик моей деревянной ручки быстро скруглился, но я попросила Лутца заточить его, чтобы он вновь стал острым. После чего я попросила у Бенно лист бумаги для договора среднего размера, измерила его, а затем на основе этой информации написала ещё заказы на поставку, необходимые для изготовления сукеты.

Бенно просмотрел заказы, которые я только что написала, и приподнял брови.

— Написано аккуратно, без единой грамматической ошибки. Я передам их Марку. И Майн… у меня будет столько же проблем, сколько и у тебя, если эта бумага не будет сделана. Так что не беспокойся, я прослежу, чтобы всё было сделано как надо.

Раз уж Бенно сказал, что проследит за всем, то я могу довериться ему. Я облегчённо вздохнула и убрала письменные принадлежности.

— Это всё, о чём вы пришли поговорить?

— Да.

Я кивнула. Бенно сразу же расправил плечи, а выражение его лица стало жёстким. Мы с Лутцем напряглись, чувствуя, что он собирается говорить о делах.

— В таком случае, Майн, я хочу поговорить с тобой о той жидкости для мытья волос, о которой ты мне рассказала.

Когда мы ходили чтобы взять ключ от мастерско́й, во время когда экспериментировали с бумагой, я рассказала Бенно о том, как изготовить простой универсальный шампунь. Так как я полностью отказалась от своих прав на шампунь из-за магического договора, я совершенно не понимала, почему он заговорил об этом сейчас. Я в замешательстве наклонила голову, а Бенно продолжил обеспокоенным голосом.

— Ты сказала, что из мери́лов получается лучшее масло для этой цели, поэтому я ждал текущего сезона, чтобы приступить к работе.

— Но ведь сезон мери́лов почти закончился? Вы ещё не начали?

Мы с Лутцем обменялись взглядами. Действительно, сезон мерилов почти подошёл к концу. Моя семья собрала уже много мерилов и готовила из него шампунь. А Бенно был настолько одержим прибылью, что я предполагала, что он уже успел много его сделать и продать.

— Ты не так поняла. Я купил большое количество фруктов и начал изготавливать жидкость в мастерско́й, но даже следуя твоим инструкциям, она получилась не такой, как у тебя. Есть какие-нибудь идеи относительно того, почему так?

После слов Бенно я удивлённо подняла брови. Чтобы сделать шампунь требовалось лишь раздавить фрукты, отжать масло и добавить травы. Я совершенно не понимала, в чём тут можно ошибиться. Лутц, неоднократно помогавший мне с этим, тоже был в замешательстве.

— Я даже не знаю, что сказать. Процесс изготовления не так уж и сложен.

Я могла бы придумать различные способы улучшения шампуня при помощи некоторых ингредиентов, но я не понимала, как он может не получится изначально. И Тули и Лутц могли бы самостоятельно приготовить надлежащий шампунь без каких-либо пояснений от меня.

— Мне не хочется брать тебя туда, где тебя могут увидеть другие люди, но если я не завершу эту жидкость, то это будет нарушением нашего магического договора. Не могла бы ты отправиться со мной в мастерску́ю?

Нарушение магического договора влекло за собой серьёзные штрафы, а в худшем случае вы могли даже умереть. Опасаясь за свою жизнь, я сразу ответила: «Хорошо», но Лутц схватил меня за руку.

— Майн, прямо сейчас ты недостаточно здорова для этого. Ты помнишь, что хоть твоя лихорадка и прошла, ты всё ещё не полностью восстановилась?

Пусть Лутц и был прав, но в это время года я редко находилась в хорошем состоянии. Когда холодало, я могла свалиться с лихорадкой в любое время и в любом месте. Я бы никогда ничего не сделала, если бы согласилась дожидаться того момента, когда стану достаточно здоровой, чтобы куда-то идти без риска свалиться с лихорадкой.

— Но мы не знаем, сколько времени мне понадобится, чтобы полностью восстановиться. К тому моменту уже может выпасть первый снег, а потому мы должны пойти сейчас, пока я не больна.

— Я понимаю, но…

Лутц начал волноваться, но Бенно мягко похлопал его по голове, чтобы успокоить.

— Лутц, не стоит слишком волноваться. Ей не придётся ходить, я понесу её. Я бы в любом случае не смог замедлится до её темпа.

— Раз так, то я думаю, что всё будет в порядке.

Слова Лутца ознаменовали, что Бенно вновь понесёт меня.

И почему с изготовлением шампуня возникли проблемы? Я совершенно не понимала, ведь раньше у меня не было сложностей с ним. Смогу ли я разобраться в чём проблема?